Замуж с осложнениями - 3 - Страница 8

— Мастер Овыас! — окликает он с порога. — Где вы... ой!

Последнее явно относится ко мне, потому что вошедший молодой человек застывает посреди комнаты, уставившись на меня круглыми глазами.

— Куда ты вломился, болван! — неожиданно эмоционально рявкает на него мастер. — Здесь вообще-то императорские покои!

— П-простите, Х-хотон-хон... — мямлит несчастный парень, пятясь к выходу. Ну нет, он сейчас сбежит, а я останусь один на один с мастером? Нет, спасибо!

— Подождите, — я милостиво улыбаюсь парнишке и машу рукой в сторону кресел в гостиной. — Присядьте, пожалуйста, и вы тоже, мастер, я сейчас.

Иду проверить, дрыхнет ли чадушко. Возвращаюсь в гостиную и закрываю за собой дверь.

— Я была бы вам очень признательна, мастер, — говорю сахарно, — если бы вы не кричали в присутствии спящего князя. А то, понимаете, мне придётся отрывать мужа от управления планетой, чтобы его укачать...

Я, естественно, и сама прекрасно справлюсь, но муданжские мамаши очень любят сделать вид, что дети их не слушаются, чтобы спихнуть все хлопоты на и без того перегруженных мужей. Мастер искусств сразу принимает виноватый вид и долго извиняется. Так-то тебе, старому зануде.

Я присаживаюсь напротив гостей.

— Я Элизабет, — сообщаю парнишке. Мне последнее время доставляет массу удовольствия смотреть, как муданжцы теряются, когда я им представляюсь. По их убеждениям моё имя должно храниться в строгом секрете, чтобы не приведи боги никто не напакостил, а уж если так необходимо кому-то моё имя сообщить, то делать это должен кто угодно, кроме меня, потому что в устах другого человека имя несёт меньше силы... ну или какой-то подобный бред. Я-то вполне уверена, что если кто-нибудь захочет мне подгадить, его успех или неудача будут связаны не с тем, как я своё имя скрываю, а с тем, как хорошо меня охраняют телохранители и духовник. Зато в ответ на моё доверчивое представление рядовые муданжцы чувствуют острую необходимость выложить о себе всю подноготную, а потом ещё хвастаются перед друзьями, что я им благоволю.

— Я Бэр, — после секундной ошарашенной паузы выпаливает юноша. — Подмастерье, учусь у мастера Овыаса. Я хороший ученик, родился под Долхотом, отец рыбак... Я зашёл за мастером, потому что он задержался в канцелярии, а надо уже семинар у первогодок начинать, а... простите, я не знал, что вы тут... э-э...

— Ничего-ничего, — я продолжаю милостиво улыбаться. Мастер сидит мрачнее тучи. Ему, видимо, довольно стыдно за простака-ученика, да ещё и теперь я точно знаю, что ему пора идти. Ох, чувствую, парню влетит... Ладно, сейчас как-нибудь поправим ситуацию. — Как вовремя вы зашли, а то, я боюсь, я бы тут надолго задержала мастера разговором. Что ж, в таком случае мы с вами, мастер, увидимся в другой раз...

— Н-да, прошу прощения, — он встаёт и угрюмо кланяется. Паренёк Бэр тоже порывается встать, но я останавливаю его жестом. — Вы не возражаете, если я задержу вашего ученика ненадолго? Он ведь в курсе проблемы с портретом, правда?

— Безусловно, — слегка огорошенно отвечает мастер, потом зыркает на ученика и наконец очищает помещение от своей персоны. Ну слава богу! Не знаю уж, что он подумал... хотя на самом деле знаю, только размышлять об этом не хочу. Они все думают одно и то же, что у такого человека, как Азамат, не может быть верной жены. Судя по всему, мальчишка не сильно отличается от своего учителя в этом отношении: сидит красный, как Азаматов свитер, теребит в пальцах край рукава.

— Говоришь, ты хороший ученик? — спрашиваю гораздо менее светским тоном. Если его удивить, есть шанс, что он перестанет ждать, что я его сейчас изнасилую.

— Да-а, — охотно отвечает он. — Мастер даже позволяет мне заканчивать его картины.

Я уже успела разобраться в здешних художественных правилах достаточно, чтобы знать, что это очень высокая оценка умений ученика. Значит, есть шанс, что он справится с моей задумкой. Теперь надо его немного заинтриговать...

— А хранить секреты ты умеешь? Только честно!

— Вы хотите доверить мне секрет? — спрашивает он шёпотом, таращась на меня во все глаза. — Да я его под пыткой не выдам!

— Отлично, — усмехаюсь. — Тогда слушай. Я хочу поручить тебе одну очень ответственную работу. Если ты хорошо справишься, то получишь вознаграждение как самостоятельный художник.

— А если я не справлюсь? — в ужасе уточняет мальчишка. Ему лет шестнадцать, наверное.

— Ну, тогда придётся мне искать кого-то другого, — пожимаю плечами. — Зато если справишься, то сразу станешь мастером, и тебе будут заказывать картины всякие богатые люди.

У парня глаза начинают сиять, как лазеры.

— И я смогу больше не работать у мастера Овыаса?

— Естественно, — я заговорщицки улыбаюсь. — Ну что, берёшься?

— Да! А что надо делать?

— Надо нарисовать портрет Императора, — развожу руками.

Парнишка моментально сникает.

— Но ведь никто не знает, как это сделать!

— Я знаю, — говорю. — И я тебя научу.

— Вы умеете рисовать? — изумляется он.

— Нет, но у меня есть идея, — я подмигиваю, чем окончательно отшибаю впечатлительному мальчику дар речи.

Пока он ищет слова в своём образно-одарённом сознании, я беру бук и открываю в нём две папки с картинками. Одна — это отобранные специально для этой цели фотографии Азамата. Попытки объяснить мою идею мастеру Овыасу оканчивались ровно на этом месте: он категорически отказывался рисовать Императора с фотографии. Вторая папка — это просто картинки, накачанные из Сети, в основном, иллюстрации к книгам.